Предыдущие части.
Ершов тёр глаза и не мог поверить тому, что увидел. У него на пороге стояла принцесса Лиза.
- Не узнал, Ершов?, - нервно усмехнулась она.
Странным образом всё было наоборот. Ершов знал Елизавету Михайловну Романову ещё с детского сада. Августейшее семейство воспитывало своих детей не в среде избранной и проверенной элиты, а в обществе простого народа. Конечно, это правило действовало постольку-поскольку, но в детский сад принцы и принцессы ходили вместе с детьми рабочих и учителей, инженеров и сапожников. В четырёхлетнем возрасте Ершов стал «пажом» принцессы Лизы. Эти милые воспоминания едва не увели его внимание в сторону от главного вопроса: что она здесь забыла?
Лиза прошла мимо застывшего Ершова в комнату.
- Ты знаешь, у меня было два варианта. Но я решила, что мой «паж» будет надёжнее, чем казармы гвардии.
Принцессу колотило дрожью, Ершов догадался сходить за горячим чаем и пледом. Лиза прослезилась и начала свой рассказ.
- Всё было нормально, я приехала в Питер на очередную выставку, где от имени семьи должна была изображать великодушное покровительство искусству. Во времена господства сети и сбора средств через подписку это выглядит особенно смешно.
Цесаревна отхлебнула из кружки и продолжила:
- Бабушка умерла. Завыли сирены. Я потому и уехала, что не хотела ни сидеть рядом с ней до последнего, ни участвовать в разборках после. Она тяжело умирала, страшно. Иногда я согласна с теми, кто хочет разрешить в стране эвтаназию. Бессмысленные и жестокие мучения.
Красивая молодая женщина внезапно вспомнила, что сидела перед не совсем одетым мужчиной, вспыхнула румянцем, как институтка, и отвернулась. Ершов спешно напялил на себя первые попавшиеся штаны и рубашку. Визит Елизаветы Михайловны выбил его из заготовленной колеи.
- Завыли сирены. Мы остановились, я стала названивать родителям, но связь пропала. А минуту спустя вокруг начали свистеть пули. Оказывается, это не фигура речи. Пули и правда свистят, когда пролетают мимо. Неприятно так.
Елизавета вздохнула, лицо её исказила боль, из глаз потекли слёзы.
- Отец настоял, чтобы я поехала на бронированной машине и с охраной. Обычно, я не так перемещаюсь. Я же не наследница. Я привыкла жить налегке. Их всех убили… Машу, Роберта, Степана Фёдоровича.
( Читать дальше... )
Journal information